O.Bank 2.0 запустил 20 новых функций за 1 год на основе Trigger Neobank Engine

Это оригинальная версия нашей статьи в Forbes

В 2022 году Нобелевская премия по экономике была присуждена Бену Бернанке, Дугласу Даймонду и Филипу Дайбвигу за раскрытие ключевой роли банков как посредников между вкладчиками и заемщиками — функции, которая имеет огромное значение для общества. Банки обладают уникальной способностью направлять кредиты на прибыльные инвестиции.

Бен Бернанке, исследуя Великую депрессию, изучал катастрофический экономический кризис 1930-х годов, который стал самым тяжелым спадом в современной истории. Его исследования показали, что массовые изъятия вкладов из банков сыграли ключевую роль в усугублении и продлении кризиса. Крах банков привел к утрате ценной информации о заемщиках, которую нельзя было быстро восстановить. В результате способность общества направлять сбережения на продуктивные инвестиции существенно снизилась.

«Инсайты лауреатов помогли нам лучше избегать как серьезных кризисов, так и дорогостоящих спасательных мер», — сказал Тор Эллингсен, председатель Комитета по Нобелевской премии по экономике.

Прочитав это, вы, возможно, подумаете, что банки занимаются оценкой рисков и балансировкой процентных ставок по вкладам и кредитам. Это правда. Но это не все.

В 2011 году Марк Андриссен опубликовал великолепное эссе под названием "Почему программное обеспечение поглощает мир" в Wall Street Journal. В этом провокационном тексте Андриссен смело заявил: «Практически каждая финансовая транзакция — от покупки чашки кофе до торговли триллионными кредитными деривативами — осуществляется с помощью программного обеспечения».

На протяжении веков «банк» ассоциировался с местом, куда вы приходите и беседуете с менеджером. Затем в XX веке появились новые элементы: банкоматы, киоски самообслуживания, POS-терминалы, колл-центры, веб-сайты, мобильные приложения и чат-боты в мессенджерах. Это артефакты нового цифрового мира, где транзакции выполняются в программной среде.

Позвольте мне поделиться интересным разговором с главой розничного бизнеса одного из европейских банков. Этот банк решил перенести свои серверы в облако, сменить поставщика программного обеспечения для фронт-офиса и начать процесс миграции основного банковского ПО. В банке работает множество разработчиков, специалистов DevOps, бизнес-аналитиков и специалистов по обеспечению качества. Они выразили желание, чтобы моя компания обучила их команды использованию нашего современного движка необанка.

Звучит ли это как традиционный банковский бизнес? Очевидно, что этот банк решил стать цифровой организацией.

Я заметил, что многие сотрудники этого банка больше не носят костюмы и галстуки. Они предпочитают джинсы, футболки и худи, как герои сериала «Силиконовая долина» от HBO.

Бизнес-аналитики в этом банке осваивают инструменты low-code для соединения множества API, создания MVP и построения дашбордов. Забудьте о PowerPoint и электронных таблицах — новое поколение банкиров работает со всевозможными интегрированными средами разработки и интерфейсами генеративного ИИ.

В книге «Великие по выбору: неопределенность, хаос и удача» Джим Коллинз исследует, почему одни компании успешнее других.

Коллинз и его команда провели девятилетнее исследование, изучая компании, которые обгоняли своих отраслевых конкурентов как минимум в десять раз за 15 лет. Книга выделяет три поведения, которые такие компании регулярно демонстрируют: фанатичная дисциплина, эмпирическое творчество и продуктивная паранойя.

Коллинз утверждает, что удача — это не единственный фактор успеха, а скорее то, как компании реагируют на удачу и используют ее.

Для любого банка было бы «удачей» понять и объявить, что теперь он в программном бизнесе. Фанатичная дисциплина, эмпирическое творчество и продуктивная паранойя будут необходимы, чтобы стать успешными цифровыми организациями.

Взглянем на TBC Bank, который за три десятилетия прошел путь от небольшого банка до компании, котирующейся на Лондонской фондовой бирже.

Цитирую CEO TBC Bank Вахтанга Бутскхрикидзе: «Сейчас у нас работает 1200 человек в области технологий и анализа данных, что значительно больше, чем количество кредитных менеджеров, операторов и кассиров. Мы уже частично трансформировались в технологическую компанию. Как исполнительный директор, я тоже трансформируюсь. Если несколько лет назад вы видели во мне стабильного банкира, то сегодня моя цель — возглавить технологическую фирму. Раньше мой день начинался с оценки нашего кредитного портфеля и ликвидности. Сейчас для меня важнее знать, сколько новых технологий мы внедрили накануне.»

TBC — отличный пример компании, которая решила стать цифровой. В 2023 году компания привлекла $28,1 млн от акционеров и достигла 4 миллионов загрузок своего мобильного приложения в Узбекистане всего за 2,5 года после запуска.

Все мы знаем печальные истории Kodak и Nokia, которые не сумели принять цифровую революцию. На самом деле, если взглянуть на самую мощную экономику мира — США, то банкротства банков происходят чаще, чем вы можете себе представить. С января 2000 года в США произошло 568 банкротств. Это в среднем почти 25 в год. Уверен, многие из этих банкротств (если не все) можно было бы избежать, начни эти банки свою цифровую трансформацию.

Я описал некоторые шаблоны успешной цифровой трансформации банков в моей предыдущей статье в Forbes «Инновации в банковской сфере: неожиданный путь».

И кто знает, возможно, Нобелевская премия по экономике в 2122 году будет вручена экономистам, которые изучат, как банки смогли трансформироваться за столетия в технологические компании.